О книге С.П. Жихарева «Записки современника»
Введение
«Записки» Степана Петровича Жихарева – это даже не воспоминания, а дневниковые записи в форме писем к брату, сделанные в ранней юности и охватывающие очень небольшой период: начатые в 1805 году, когда Жихареву было всего 17 лет, они обрываются маем 1807 года, дальнейшее до нас не дошло. Казалось бы, такие дневники не могли вызвать большого интереса у читателей, на деле вышло иначе: с первого появления в печати полтора века назад «Записки современника» приобрели известность – и как первоисточник у истоков русской культуры, и что удивительнее, – как культовая книга в самом широком читательском кругу. Успех «Записок современника» объясняется прежде всего тем, что они насыщены огромным бытовым материалом, ярко рисующим жизнь того времени. Это не столько дневники, по выражению самого автора, сколько панорама жизни.
1. Биография С.П. Жихарева
Степан Петрович Жихарев (1787 (по другим источникам - 1788) - 1860) учился в Московском университете, но курса не окончил. Принадлежал к золотой московской молодежи, ничего не делавшей и всем интересовавшейся, особенно театром и литературой. Мечтал сделаться писателем. Его переводы французских пьес в печать не попали, а на сцене оказались «неудачными». Его трагедия «Артабан» ни печати, ни сцены не увидела, так как, по мнению князя Шаховского и откровенному отзыву самого автора, была смесью чуши с галиматьей, помноженной на ахинею[1]. Немного больше успеха выпало на долю интермедии «Предпоследняя репетиция трагедии Дмитрий Донской» (1856). Стихи Жихарева печатались в журналах. Плохой драматург, неудачный переводчик, Жихарев оказался талантливым автором дневника. Везде бывавший, живой и наблюдательный Жихарев имел обширный круг знакомых, от сенатора до отставного суфлера, был своим человеком за кулисами петербургских и московских театров. В своем дневнике он сообщает интересные характеристики, любопытные факты и дает ценный материал для истории театральной жизни начала XIX века. Написанные искренним тоном и хорошим языком, «Записки» передают барский быт, театральную жизнь и литературные новинки того времени. «Записки современника» велись с 1805 по 1819 год (но полностью не сохранились), печатались частями в «Москвитянине», «Отечественных записках», «Русском архиве».
Дневники Жихарева больше чем наполовину заняты театральными впечатлениями и рассуждениями. Это неудивительно – театральность бала присуща той эпохе. Сценическое искусство приобрело новый смысл и новую популярность как метод сгущенного выражения чувств. Речь шла не о создании характера, а о выражении отдельных эмоциональных состояний. Внимание перешло от пьесы к актеру – и именно к тем его средствам и качествам, которые нужны для такого эмоционального стиля игры: голос, дикция и интонация. «Страсть к театру» (по собственному выражению автора) зародилась у него в студенческие годы и росла вместе с бурным ростом русского театра. Он внимательно и любовно следил за каждым актером, за каждой новой ролью – сравнивал, изучал, сопоставлял, старался определить законы и стили сценического искусства.
2. С.П. Жихарев о театральной жизни в Москве
Понимать театр автор учился со студенческих лет. Критические замечания вызывают у него несоответствие актеров и исполняемых ими ролей. Так, его критику вызывает знаменитая Сандунова в опере «Русалка». «Мне грустно видеть эту даровитую певицу в таких ролях, которые вовсе к ней не пристали… женщина в летах, небольшого роста, очень, очень полная…пляшет или вернее хочет прыгать и плясать как 18-летняя… безыскусственная немочка»[2]. Жихарев посещает не только русский театр, но и французский, немецкий и вскоре может считаться театральным экспертом. После пожара петровского театра русская труппа оказалась в сложном положении. 8 октября 1805 года, в третьем часу дня, здание Петровского театра сгорело - «по причине неосторожности гардеробмейстера, бывшего с двумя свечами в гардеробе, вышедшего оттуда и оставившего оные там с огнем».
«Петровского театра как не бывало, - писал в своем дневнике С. Жихарев, - кроме обгорелых стен, ничего не осталось... Немецкий театр пользуется безвременьем театров русского и французского и беспрестанно усиливает свои представления. Так-то бывает на свете: несчастье одного составляет благополучие другого»[3].
Жихарев, обладая умом и наблюдательностью, довольно скоро сориентировался в театральной жизни Москвы. Он дает характеристику всем ведущим актерам русского театра, французской и немецкой труппам. Анализ дарований актеров, их ролей, амплуа является бесценным документом эпохи[4].
Война с Наполеоном (1805-1806 и 1806-1807) не помешала популярности французского театра в Москве. «Пока мы деремся с заграничными французами, здешние французы ломают разные комедии и потешают Москву как ни в чем не бывало. Никогда французский театр не видал у себя столько посетителей, сколько съехалось в сегодняшний бенефис мадам Сериньи... Разыграно было удачно, с большим ансамблем»[5]
Жихарев не пропускает ни одного театрального события.
«Нынешний день начались и русские спектакли на театре князи Волконского. Театрик хоть куда: помещается до 300 человек. Давали «Беглого солдата», и пьеса шла не очень удачно»[6]. «В воскресенье открытие нового театра в доме Пашкова на Моховой. Дают «Прекрасную Арсену»: разумеется, прекрастною Арсеною будет Сандунова, а монстром – Прусаков»[7]. «Новый театр в доме Пашкова ни хорош, ни дурен, а так, ни то, ни се. Сделан из манежа и узок не по длине. «Прекрасная Арсена» в том виде, как ее представляют, вовсе не прекрасна»[8].
Восторг Жихарева вызывает талант певицы Соломони в «Дон Жуане». «Бог даровал ей талант огромный – большой, гибкий и приятный голос. Прекрасную наружность и много чувства»[9]. Автору жаль, что итальянское происхождение певицы препятствует ее работе в русском театре.
О пьесах он говорит сравнительно редко и мало, об актерах – много и подробно. Пьеса важна постольку, поскольку она дает возможность актеру-декламатору «тронуть» зрителя отдельной репликой или монологом. Так, не любя драматургию Коцебу, Жихарев отдает должное его пьесе «Ненависть к людям и раскаяние» с актером А.С.Яковлевым в главной роли. «Яковлев умел до такой степени растрогать меня, что я благодаря ему вышел из театра почти с полным уважением к автору… С каким неизъяснимым и неподдельным чувством произнес он эти немногие слова: «Милости просим, небывалые гости!» - слова, которые заставили плакать навзрыд всю публику»[10]. Больше всего ценится степень эмоционального воздействия актера на зрителя. Пьесы в стихах предпочтительнее, чем в прозе, потому что выражение эмоций получает в них дополнительную силу. Жихарев в восторге от трагедий Озерова («Эдип в Афинах», «Дмитрий Донской»), но не потому, что ему нравится мысль автора или сюжет, а потому, что в этих трагедиях много отдельных стихов и монологов, которыми актер может «потрясать» зрителей: «Боже мой, боже мой!.. Что за трагедия «Дмитрий Донской и что за Дмитрий – Яковлев! Какое действие производит этот человек на публику – это непостижимо и невероятно. Я сидел в кресле и не могу отдать отчета в том что со мной происходило. Я чувствовал стеснение в груди; меня душили слезы, била лихорадка, бросало то в озноб. То в жар; то я плакал навзрыд, то аплодировал из всей мочи, то барабанил ногами по полу – словом безумствовал, как безумствовала, впрочем, вся публика»«[11]. Яковлев – любимый актер Жихарева; он описывает свои встречи и беседы с Яковлевым – и это самые яркие страницы в литературе об актере, сумевшем создать с необыкновенной силой и убедительностью ряд патетических образов.
«Такой трагедии, как «Эдип в Афинах» у нас никогда не было… мысли прекрасные, чувства бездна, все так просто, естественно - словом, «Эдип» такое произведение, от которого нельзя не быть в восхищении. Театр был полон – ни одного пустого места, и вострого публики был единодушный»[12]. «Я не мог хорошо запомнить стихи, потому что плакал, как и другие. А это случилось со мной в первый раз в жизни, потому что русская трагедия доселе к слезам не приучала»[13].
Жихарев рассуждает о разнице между французским и русским театрами. Русские актеры не имеют возможности сохранять за собой только трагическое амплуа, как это поставлено у французских актеров[14]. «Русские актеры не уступили бы, может быть если не Лекену и Тальме, то уж, конечно, ни Бризару, ни Монвелю, ни Лариву… потому что не принуждены были бы совращаться с того единственного пути, который в искусстве ведет к цели, называемой совершенством»[15].
У Жихарева нет сомнений, что «в отношении многосторонности дарований прежние наши актеры заслуживают преимущественное уважение пред дарованиями современных им актеров театров иностранных; но для совершенного исполнения специального дела нужен и талант специальный; иначе уделом его будет посредственность»[16].
Кроме встреч и бесед с актерами очень важным для Жихарева было знакомство с такими театральными деятелями, как А.А.Шаховской и Н.И. Гнедич. Шаховской был не только драматургом, но и первым театральным педагогом, режиссером, издателем первого театрального журнала. Шаховской оказал влияние на Жихарева и его оценку актерской игры. Жихарев жалуется, «что у нас театр один, главных актеров на всякое амплуа по одному. И больше того их едва ли может быть по jjq причине, что нет сцены, на которой молодые актеры имели случай подготовлять себя прилежным упражнением в искусстве, и сверх того. Нет особенных преподавателей декламации и репетиторов, которые могли развить природные их способности. Наши актеры большей частью самоучки и поступают прямо на большую сцену московских или петербургских театров для занятия главных ролей»[17].
Заключение
Книга С.П. Жихарева «Записки современника» является бесценным документом, характеризующим театральную жизнь начала девятнадцатого века.
Автору свойственны тонкие замечания об актерской игре, точные определения театральных событий. С.П. Жихарев был лично знаком почти со всеми известными в то время драматургами, писателями, актерами, он искренне любил русский театр. Множество подробностей, которые мог знать только истинный театрал, делают «Записки современника» важным источником знаний о русском театре начала девятнадцатого века.
[1] С.П. Жихарев «Записки современника». Изд-во АН СССР, М.-Л., 1955, с.561
[2] Там же, с.18
[3] Там же, с.118
[4] Там же, с.108-112
[5] Там же, с.135-136
[6] Там же, с.121
[7] Там же, с.140
[8] Там же, с.142
[9] Там же, с.161
[10] Там же, с.362
[11] Там же, с.323
[12] Там же, с.99
[13] Там же, с.118
[14] Там же, с.578
[15] Там же, с.578
[16] Там же, с.579
[17] Там же, с.476
[1] С.П. Жихарев «Записки современника». Изд-во АН СССР, М.-Л., 1955, с.561
[2] Там же, с.18
[3] Там же, с.118
[4] Там же, с.108-112
[5] Там же, с.135-136
[6] Там же, с.121
[7] Там же, с.140
[8] Там же, с.142
[9] Там же, с.161
[10] Там же, с.362
[11] Там же, с.323
[12] Там же, с.99
[13] Там же, с.118
[14] Там же, с.578
[15] Там же, с.578
[16] Там же, с.579
[17] Там же, с.476